Александр Розенбаум - Романс

Кусок земли, исхлестанный ветрами, Сухою веткой где-то хрустнет вдруг наган. Заиндивелыми еловыми бровями Глаза очертит где-то белая тайга. Прошу, будь ласков с теми, Бог, кого оставлю На этой милой, столь забывчивой земле. Прошу, войди в мой дом, прикрой плотнее ставни, Чтоб из окон не виден был кровавый след. А теперь я готов, Господа или как вас там, Верой-правдой служить не дано Тем, кто веры не знал, И кому правда не чиста, Тем, кто небо зажег над страной. Тем, кто веры не знал, И кому правда не чиста, Тем, кто небо зажег над страной. Не сметь срывать с меня гвардейские погоны, Не сметь касаться лапой русских орденов. Оставьте институткам этот бред ваш революционный И отпустите к матерям мальчишек-юнкеров. Позволю извинить себе убогость мыслей ваших черных, Но не могу простить нечищенный наган, Того, что в смертный час мой вы стоите не по форме, Небритость ваших щек и этот жуткий перегар. А теперь я готов, Господа или как вас там... Верой-правдой служить не дано Тем, кто веры не знал, И кому правда не чиста, Тем, кто небо зажег над страной. Я принимаю свой парад последний. Идут полки мои под царственный венец. Святой отец, святой отец - души предсмертной собеседник - Уже лежит лицом разбитым ткнувшись в снег. Земля вас не возьмет и море вас не примет. Да, можно научиться убивать врагов, Но верьте мне, но верьте мне - тысячелетие отринет Тех, кто решился разменять его на год. А теперь я готов, Господа или как вас там... Верой-правдой служить не дано Тем, кто веры не знал, И кому правда не чиста, Тем, кто небо зажег над страной. Тем, кто веры не знал, И кому правда не чиста, Тем, кто небо зажег над страной.